Таити-раз

Наше путешествие длиной в три с лишним недели началось  третьего декабря, путь пролегал как всегда через Париж и Лос-Анжелес, и если в Париже все тип-топ, паспортный контроль через автоматы занимает считанные доли секунды и пересадка идет через транзитный зал, то есть нет необходимости проходить по второму разу все проверки ручной клади, взрывчатки в ботинках и смертельного яда во флакончике с дезодорантом, то Лос-Анжелес по-прежнему какой-то кошмар. Сначала стоишь в бесконечной очереди на иммиграционный контроль. По логике вещей (ну это если бы я бы была президенткой всего мира) я бы тут же догадалась, что если француз летит в свою же Францию через Лос-Анжелес – ему не нужно выходить на американскую территорию, он может спокойно пересидеть пересадку даже  в самолете, а если по техническим причинам это невозможно – люди уже век назад изобрели транзитный зал. То есть место, где пассажиры, летящие через третьи страны, мирно пережидают время дозаправки и уборки своего самолета. Такое практикуется везде, и в Дубаи, и в Сингапуре, хотя вроде бы с точки зрения великой европейской цивилизации страны отсталые.

Но у американцев все не так. У них собственная гордость. Они просто не в состоянии понять, что мир не кончается за пределами. Поэтому все с вещами на выход, и вот тебе въезд-выезд, и измывательства мелких сошек, которые делают каменное лицо и ничего не знают, и необразованные чиновники на паспортном контроле, которые не в курсе, что белорусские паспорта имеют сроки годности, отличные от американских (мне пришлось спасать бедную белорусскую женщину, которую пограничник хотел завернуть обратно на том основании, что ее паспорт действителен до тридцать какого-то года, клясться и божиться, что я знаю белорусов с такими же точно паспортами и у них это норм, а он мотал головой и говорил, что у него инструкция, хотя достаточно набить в гугле белорусский паспорт и там все уже написано: выдан менее чем десять лет назад – без проблем, и только потом если что то менять), и вооруженные до зубов люди, которые тыкают в тебя собаками, а собаки лезут тебе носами в интимные места перед всем честным народом, и вот это вот все.

То, что предполагается быть легкой и радостной поездкой в теплые страны, превращается в худшие кадры из фильмов про Гулаг. В итоге приходится проходить весь аэропорт от самого дальнего терминала через вход пешком, и потом обратно к своему самолету, все это в ужасных условиях бега и давки, где с людьми обращаются как со скотом, работники на контроле безопасности орут на пассажиров, заставляют выполнять противоречивые инструкции (положить паспорт в ящик с вещами! Убрать паспорт из ящика с вещами! Положить обратно! Кто такое сказал? Я сказал? Почему? Теперь так! Убрать паспорт из ящика с вещами!) и в итоге самолет опаздывает на час, а лететь еще восемь после одиннадцати из Парижа, полутора из Тулузы, плюс пересадки, в итоге хочется стать уже миллиардером и платить за частные джеты, чтобы просто не видеть всю эту пакость. Или пусть уже Эмирейтс сделает рейсы через Дубаи, там хоть и тоталитарное государство, но настолько комфортное для иностранцев, что хочется сотворять намаз хоть десять раз в день за их здоровье и эффективность.

Я потом спрашивала у полинезийских экспатов, что за фигня, они говорили ну ведь ESTA же ж, курочка по зернышку, каждый транзитный пассажир несет в клювике свои десятки долларов, нация богатеет, а имидж? Имидж - ничто! Жажда – все!

И это еще одна из причин (если ситуация не изменится) почему я хочу если переезжать – то насовсем. Чтобы не видеть вот этого безобразия. Я нежная и ранимая. Со мной так нельзя. Я не скот, я не готова терпеть собак. Пусть они тыкаются носом в половые органы Трампа и прочих.

А потом прилетаешь в Папеэте, и в нос бьет одуряющий аромат таитянской гардении, тиареи. Это как анестезия прямо в мозг, ты сразу забываешь все перипетии и ненависть к бюрократам, идешь по летному полю, потому что там же всегда лето и не нужны автобусы, тебе там улыбаются и говорят йорана, здрасьте, типо. И улыбаются. И машут руками. И ты тоже машешь, хоть и криво в начале, потому что пахнет вкусно, небо синее-синее, вокруг цветы и пальмы, и все улыбаются и машут, и ты потом машешь уже лучше  и ровнее, в такт и в ритм со всеми, и улыбаешься шире, и на выходе покупаешь гирлянду цветов, вешаешь на шею, и нюхаешь-нюхаешь-нюхаешь, это же наркотик. И понимаешь, что рай есть. И что пусть из алюминиевых кружек пьют коммунисты, и что пусть какие-то глупые люди давятся где-то в очередях и орут туда паспорт сюда паспорт, и щемятся в снегу, и смазывают лыжи, и едят квашеную капусту потому что предки так завещали, а ты уже уже вот здесь. В аромате гардении. И что вот так тоже можно.

А потом пересаживаешься на рейс до Хуахинэ (Huahine), один из самых диких полинезийский островов подветренной стороны, в надежде увидеть зеленый луч, и священных угрей, и гору в форме беременной женщины. Но это потом, а пока – разминаем затекшие за 35 часов путешествия ноги, ищем глазами встречающего водителя, мечтаем о том, как уже вот-вот плюхнемся в прозрачную теплую воду лагуны, окунемся с головой, и так на три недели. А может и на всю жизнь. Потом. Когда заслужишь свой рай.