Семейное (ну почти) чтение

Пока Наталья рисовала единорога, я ее развлекала. Сначала мы пели песни. Как выяснилось, у нас почти одинаковый репертуар: мы умеем петь наизусть "Пусть бегут неуклюжи" и "Скатертью, скатертью Дальний путь Стелется" На куплете "Если вы обидили кого-то зря Календарь закроет этот лист" мы подвывали с особенным чувством: видимо, у обеих есть что вспомнить. Закончили концерт жалостной песней "У кошки четыре ноги". В этом месте к нам пришел Вин, который, по известным одному ему причинам, очень любит строчку "Но трогать ее не моги, не моги" и научился ее петь с красивым акцентом, выдавая в "трогать" такое же "ррррр", которым славилась Эдит Пиаф.

Потом, сорвав голос, мы решили заняться чтением вслух. Я притащила "Сказки дервишей".

Не знаю, почему, но моя любимая:

Как изменилась вода

Однажды Хызр, учитель Моисея, обратился к человечеству с предостережением.
- Наступит такой день, -- сказал он, -- когда вся вода в мире, кроме той, что будет специально собрана, исчезнет. Затем ей на смену появится другая вода, и от нее люди сойдут с ума. Лишь один человек понял смысл этих слов. Он набрал большой запас воды, и спрятал его в надежном месте и стал поджидать, когда вода изменится. В предсказанный день иссякли все реки, высохли колодцы, и тот человек, удалившись в свое убежище, стал пить из своих запасов. Но вот прошло какое-то время, и он увидел, что реки возобновили свое течение. Он спустился к другим сынам человеческим и обнаружил, что они говорят и думают совсем не так, как прежде, и что произошло то, о чем их предостерегали, но они не помнили об этом. Когда же он попытался заговорить с ними, то понял, что его принимают за сумасшедшего и выказывают к нему враждебность, либо сострадание, но никак не понимание. Поначалу он совсем не притрагивался к новой воде и каждый день возвращался к своим запасам. Однако в конце концов он решил пить новую воду, так как его поведение и мышление, выделявшее его среди остальных, сделали жизнь невыносимо одинокой. Как только он выпил новой воды и стал таким, как все, он совсем забыл о своем запасе воды, а окружающие его люди стали смотреть на него как на сумасшедшего, который чудесным образом излечился от своего безумия.

не произвела на Наталью особого впечатления, зато ей понравилась вот эта, про реку:

Сказание о песках

Река, начав путь от источника в далеких горах, миновав разнообразнейшие виды и ландшафты сельской местности, достигла, наконец, песков пустыни. Подобно тому, как она преодолевала все другие преграды, река попыталась одолеть и эту, но вскоре убедилась, что по мере продвижения в глубь песков, воды в ней остается все меньше и меньше.
И хотя не было никакого сомнения, что путь лежит через пустыню, положение казалось безвыходным. Но вдруг таинственный голос, исходящий из самой пустыни, прошептал:
- Ветер пересекает пустыню, и река может пересечь ее тем же путем. Река тут же возразила, что она лишь мечется в песках и только впитывается, а ветер может летать и именно поэтому ему ничего не стоит пересечь пустыню.
- Тебе не перебраться через пустыню привычными, испытанными способами. Ты либо исчезнешь, либо превратишься в болото. Ты должна отдаться на волю ветра, и он доставит тебя к месту назначения.
- Но как это может произойти?
- Только в том случае, если ты позволишь ветру поглотить себя.
Это предложение было неприемлемо для реки. Ведь, в конце концов, никто и никогда не поглощал ее, да она и не собиралась терять свою индивидуальность. Ведь, потеряв ее однажды, как сможет вернуть ее когда-нибудь снова?
- Ветер, - продолжал песок, - именно этим и занимается. Он подхватывает воду, проносит ее над пустыней и затем дает упасть ей вновь. Падая в виде дождя, вода снова становится рекой.
- Но как я могу проверить это?
- Это так, и если ты не веришь этому, то не сможешь стать ничем иным, кроме затхлой лужи, и даже на это уйдут многие и многие годы; а ведь это, согласись, далеко не то же самое, что быть рекой.
- Но как же я смогу остаться такой же, какой я являюсь сегодня?
- Ни в том, ни в другом случае ты не сможешь остаться такой же, - отвечал шепот. -- Переноситься и вновь становиться рекой - твоя суть. И даже свою теперешнюю форму существования ты только потому принимаешь за самое себя, что не знаешь, какая часть в тебе является существенной.
В ответ на эти слова что-то шевельнулось в мыслях реки. Смутно припомнила она состояние, в котором то ли она, то ли какая-то ее часть - но так ли это? - что эта хотя не всегда очевидная, но вполне реальная вещь выполнима. И речка отдалась в дружелюбные объятия ветра, легко и нежно подхватившего ее и умчавшего вдаль за много-много миль. Достигнув горной вершины, он осторожно опустил ее вниз. А, поскольку у реки были сомнения, она смогла запомнить и запечатлеть в своей памяти более основательно подробности этого опыта.
- Да, теперь я узнала свою истинную сущность, - размышляла река.
Река узнавала, а пески шептали:
- Мы знаем это, потому что день за днем это происходит на наших глазах и поскольку из нас, песков, и состоит весь путь от берегов реки до самой горы.
Вот почему говорят, что тот путь, которым должен пролиться поток жизни в своем путешествии, осуществляя свою непрерывность, записан на песке.

Наверное, у кого чего болит, то тому и нравится.