Англичане

Перед Рождеством Франция становится двуязычной: все британцы, до этого прятавшиеся по своим резиденциям, дружно мчатся в мясные лавки, супермаркеты и кондитерские, чтобы запастись продуктами для рождественского обеда. Мне тоже были нужны продукты, и в первом же магазинчике в очереди передо мной оказалась англичанка. Блестя на мясника розовыми глазками (конечно же, они были светло-голубыми, но удивительный для нашего региона розовый окрас лица придавал глазам странный оттенок марципановых розочек), бедная дама с ужасом созерцала процесс разделки выбранной ею утки. Мясник, совершенно не заморачиваясь чувствами англичанки, ловко ковырялся в утином брюхе, доставая из него печень, сердце и потроха, заворачивал шейку под крылышко и подвязывал все это ниткой. Англичанка переминалась с ноги на ногу, бледнела и хватала воздух ртом. Мясник, подбросив на руке утиный желудочек, поинтересовался, хочет ли дама его забрать. Англичанка сначала не поняла и на спотыкающемся французском спросила, что это такое. "Желудочек!" - ответил мясник и сунул его англичанке прямо под нос. С таким же результатом он мог показать ей дохлую крысу: англичанка отскочила назад, приземлилась прямо на меня и, забыв от расстройства французский, громко выкикнула на родном наречии : "No! No!!!". Мясник удивленно пожал плечами и, наверное, подумал, что с этими жителями Альбиона что-то явно не в порядке, если простая демонстрация утиных потрохов вызывает у них такую паническую реакцию.

Я решила оказать даме моральную поддержку и сказала, что, действительно, с непривычки такая составляющая утиной тушки может показаться несъедобной, и нужны годы тренировки, чтобы заценить ее непередаваемый вкус. Англичанка очень обрадовалась тому, что хоть кто-то в этой варварской стране говорит на человеческом языке и, выходя из магазина, крикнула: "Happy Christmas!" Отомстила, то есть.

Я сразу вспомнила своего друга Альфреда: мы пошли как-то раз обедать в местный ресторан и я ему порекомендовала попробовать салат с утиными желудочками, приготовленными в жире. Альфреду очень понравилось, он долго нахваливал вкус грибов, пока я ему доходчиво не объяснила, где эти грибы росли. Сначала Альфред мне не поверил, но, получив подтверждение от Винсента, надулся, долго переживал, а вечером сообщил, что, если бы он знал заранее, чем мы его хотели накормить, то к салату бы ни в жисть не притронулся. Я потом над ним еще долго смеялась.

После мясника я поехала в большой супермаркет, где оказалась в центре англоязычной толпы. Сначала я думала, что усиленное налегание на миртовый ликер и старый арманьяк принесло свои плоды и у меня уже начались слуховые галлюцинации, но потом поняла, что все в порядке, просто наши вечные враги тоже хотят есть и обстоятельства вынуждают их ввязаться в такую авантюру, как покупки во французских магазинах. В овощном отделе я поинтересовалась у какой-то дамочки, нужно ли овощи взвешивать прямо в отделе, или это делается на кассе. Она занервничала и произнесла в ответ что-то вроде "Sorry je ne parle French no-no". Пришлось повторять вопрос на английском. Она обрадовалась, сказала, что взвешивают на кассе, и шустренько умчалась к своим. Я из любопытства повертелась вокруг них, поняла, что они обсуждают рецепты пудингов, огорчилась и пошла на кассу. Там пришлось спасать английскую пару: кассирша хотела узнать, есть ли у них бонусная карта магазина, а они искренне не понимали, чего от них хотят, и предъявляли по-очереди все имеющиеся в наличии кредитки.

По дороге домой заехала в магазин растений - там наткнулась на целую английскую семью. Они выбирали елку и заодно прикупали какие-то декоративные растения для сада. При этом громко жаловались, что ничего не понимают: на этикетках только французские названия, ничего английскому уху не говорящие, плюс полное отсутствие портретов растений в цвету.  Я в очередной раз проявила милосердие и помогла им отыскать глицинию и иргу.

А еще говорят, что англичане уезжают из Франции, потому что тут подорожала жизнь! Пока они все уедут, пройдет немало времени. Ну и, в любом случае, лучше уж англичане, чем китайцы: китайский язык гораздо труднее.