Герасим, Мума и cultural clash

История номер раз:

Моя хорошая приятельница после распределения из пединститута уехала работать в молдавскую глубинку. Вся молодая такая, летящая, в голубом шарфике. Готовая учить детей прекрасному и высокому.

И вот начинает она рассказывать детям историю про Герасима и Муму. Педагогический смысл этой затеи – вызвать у детей неподдельное сострадание и сочувствие к страшной, безвременной кончине Мумы, а социальный аспект – на волне этого страданья заклеймить рабовладельческий строй и бессовестную эксплуатацию человека человеком. Приятельница моя была любительницей собак, из тех, что сами есть не будут, а свору дворовых бастардов накормят, и самолично на словах “Наконец Герасим выпрямился, поспешно, с каким-то болезненным озлоблением на лице, окутал веревкой взятые им кирпичи, приделал петлю, надел ее на шею Муму, поднял ее над рекой, в последний раз посмотрел на нее... Она доверчиво и без страха поглядывала на него и слегка махала хвостиком. Он отвернулся, зажмурился и разжал руки...” начинала всхлипывать а на “Герасим ничего не слыхал, ни быстрого визга падающей Муму, ни тяжкого всплеска воды; для него самый шумный день был безмолвен и беззвучен, как ни одна самая тихая ночь не беззвучна для нас, и когда он снова раскрыл глаза, по-прежнему спешили по реке, как бы гоняясь друг за дружкой, маленькие волны, по-прежнему поплескивали они о бока лодки, и только далеко назади к берегу разбегались какие-то широкие круги” уже заходилась в рыданиях. Как всякий нормальный человек. Но не то дети из глубинки. Они внимательно рассматривали плачущую учительницу и ждали продолжения. На вопрос, почему никто не реагирует, пожимали плечами и отвечали, что у них тут, в деревне, щенков всегда складывают в мешок и бросают в речку. Иначе расплодятся, а куда их столько? Нормальные деревенские дети. Никакой сентиментальности: любой курице в два счета голову топором перерубят, корове рога опилят, а всяких там котят-щенков без лишних эмоций в мешок и поминай как звали.

Моя приятельница с тех пор затаила глубокую неприязнь ко всем молдаванам.

История номер два:

В детстве у Вина была собака. Что-то вроде боксера. Он ее любил. Однажды собака укусила малолетнюю двоюродную сестру Вина. Никто не знает, как было дело: владельцам была предъявлена собака и укушенный ребенок. Отец Вина взял двустволку и собаку пристрелил (кусает детей – плохая собака). С тех пор Вин затаил неприязнь ко всем животным. Вернее, не к самим животным, а к своей привязанности к животным. И мне пришлось приложить немало усилий к тому, чтобы Вин проникся котами и полюбил их как родных.

История номер три:

У меня в детстве был пес Тимошка. Смесь болонки с дворнягой, маленький, черный, на бежевой подкладке, с милейшей мордашкой. А в городе, где я жила, была милиция, и милиционеры по ночам развлекались тем, что отстреливали бродячих собак из табельного оружия. Однажды Тимка не вернулся домой вечером, а всю ночь напролет с улицы неслись звуки выстрелов. Тимку я больше не видела. И на всю жизнь затаила неприязнь к милиционерам. Бейте, режьте меня – при виде милиционеров у меня случается нервный криз.

А на кого затаили неприязнь вы?