Я болею, следовательно, существую

Одно из центральных идеологических расхождений между мной и мамой – отношение к болезни.

Мама болеет взахлеб, с наслаждением, и детальными отчетами о каждой подробности. Тут тянет, тут колет, тут стреляет, тут режет, а там выкручивает. Трансляция ведется в режиме нон-стоп, со всевозможными физиологическими тонкостями. Особенно захватывающе это выглядит в случаях колитов и прочей гинекологии. Я не выдаю никакой тайны: мама любит широкую аудиторию и каждый новый слушатель для нее – подарок судьбы.

Здоровых мама не любит. Худшая оценка, которую она выносит окружающим - “он (она) здоров(а), как бык”. Ниже падать практически некуда. Ниже – только гомосексуалисты и баптисты. Но этих мама бы вычеркнула из рядов живущих, будь на то ее воля.

Больной человек для мамы – хороший по определению. Есть у меня изумительный друг, которого мама изначально очень не любила, по загадочным для меня причинам. Не любила заочно, ни разу его не видев. Но, как только у того обнаружили характерные для начинающегося рака показатели анализов крови, он стал для нее самым близким (опять же заочно) человеком. Все разговоры с мамой начинаются ее вопросом: “Как здоровье Альфреда? Я за него молюсь каждый день.”

То же и со мной. Пока у меня все хорошо – мама обижается. Стоит приболеть – я выслушиваю от нее одни комплименты. У мамы появляется смысл жизни, улучшается настроение, голос становится радостным и звонким, она шутит и всячески меня ободряет в моем болезненном состоянии. 

Правда, вчера маму постигло разочарование: за ту неделю, что я не звонила, мама все разузнала про межпозвоночную грыжу, и сказала мне, что это теперь на три месяца. Когда я удивилась и спросила, к чему бы это, мне привели пример Эдика, который три месяца лежал в больнице, и мне нужно сделать то же самое. Мой отказ лежать в больнице три месяца вывел маму из себя, пришлось апеллировать к авторитету лечащего врача, который рекомендовал всячески избегать стрессовых ситуаций, раздражения, споров и всего, что может вести к плохому расположению духа. За полчаса разговора врача пришлось цитировать раза четыре, потому что мама все сбивалась на замечания в стиле “Грыжа бывает только у худых, тебе надо потолстеть”, “надо как можно больше молиться Андрею-воину, у него добрая душа” и “ты должна лечь в больницу, пока Викентия не будет дома, чтобы о тебе заботились и готовили еду”.Какая связь между межпозвоночной грыжей и толщиной ее обладателя, спросите вы? Прямая. Вот Эдик худой – и грыжа на него села. А на толстых грыжа не садится. По крайней мере, в окружении моей мамы. И переубеждать тут бесполезно: если я не потолстею килограмм на 20, жить мне с больной спиной до смерти.

На том и расстались. А, нет. Напоследок мама огроченно заявила: “Вот ты все время говоришь, что у тебя все хорошо, но я-то знаю, что так НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ!!!”