Хомяк расправил плечи

И был повышен до статуса кота.

"Вообразите, что ваш кот подошел к вам и заговорил", - так описал реакцию Кремля единоросс Юрий Котлер, в прошлом советник Грызлова.

Вот отсюда:

This apocalyptic imagery is strange, given the peaceful nature of the opposition protests. It does, however, reflect the fear and incomprehension about the protests inside the halls of power. "Julia, do you have a pet?" Yuri Kotler asked me the other day. Kotler is a young member of the ruling United Russia party and was once an advisor to Boris Gryzlov, former speaker of the Duma. I had asked him how the slowly mounting protests were perceived in the Kremlin. Yes, I said, I do have a pet. A cat. "Well, imagine if your cat came to you and started talking," Kotler explained. "First of all, it's a cat, and it's talking. Are you sure it's talking? You have to make sure. Second, all these years, the government fed it, gave it water, petted it, and now it's talking and asking for something. It's a shock. We have to get used to it."

Люди! Сограждане! Счастье-то какое! Нас повысили из хомяков до котов. Еще немного – и, кто знает, будут считать за людей?

А то кормили нас, понимаешь, поили, гладили – а тут мы взяли, и заговорили! И еще чего-то хотим помимо колбасы. Неблагодарные.

Но это ладно, и без пояснений г-на Котлера было ясно, что нас полагают безмолвными животными. Меня гораздо больше заинтересовало интервью другого известного заводчика хомяков, г-на Чубайса.

Россию в следующие 5-7 лет ожидают масштабные и чрезвычайно болезненные преобразования в политике и экономике. С таким прогнозом, как передает "Интерфакс", выступил глава "Роснано" Анатолий Чубайс в интервью каналу "Россия-24.

По его прогнозу, следующие 5-7 лет совсем не будут похожи на предшествующие 10 лет, они "скорее будут похожи на мрачные, тяжелые, драматические проклятые 90-е".

Если совместить эти высказывания, то можно сделать вывод, что стабильность в России гарантируется только при условии, что народ мирно себе хомячит подкинутую с барского плеча колбаску. Но мы-то знаем правду, да?